Огни небес - Страница 272

272

Мэт усилием воли постарался вникнуть, о чем идет речь. Каждый из двоих мужчин старательно делал вид, что второго не существует, – оба глядели прямо на Мэта, словно не замечая один другого. Однако лица их были напряжены не меньше, чем голоса, а пальцы до белизны стиснули рукояти мечей. Хуже не придумать, коли у них до драки дойдет, – он тогда, скорей всего, попытается смыться подальше, чтоб ни один случайно его не зашиб.

– А какая разница, кто прислал делегацию? Раз шествие устраивается в честь Ранда?

– Есть разница. Тебе надо бы испросить его о нашем законном праве возглавлять ее, – быстро проговорил Талманес. – Ты убил Куладина и этим заслужил для нас почетное место.

Налесин захлопнул рот и насупился – он явно собирался сказать то же самое.

– Вот вы вдвоем его и спросите, – промолвил Мэт. – Это не мое дело.

Рука Мелиндры крепче сжала его загривок, но он не обратил внимания. Морейн наверняка где-то неподалеку от Ранда. А Мэт не станет совать голову во вторую петлю, когда пытается придумать, как избежать первой

Талманес и Налесин захлопали глазами, глядя на Мэта так, будто он спятил.

– Ты возглавлял нас в сражении, – возразил Налесин. – Ты – наш генерал.

– Мой камердинер начистит тебе сапоги, – промолвил Талманес с легкой улыбкой, которую предусмотрительно не адресовал квадратнолицему тайренцу, – вычистит и починит одежду Так что вид у тебя будет наилучший.

Налесин дернул кончик напомаженной бородки – он чуть было не покосился на кайриэнца, но вовремя спохватился:

– Если осмелюсь предложить, у меня найдется для тебя подходящий кафтан. Кармазинный, с золотой парчой.

Теперь настал черед сверкать глазами кайриэнцу.

– Генерал? – воскликнул Мэт, тяжело опершись на древко копья. – Никакой я не растреклятый… То есть я не хочу занимать чужого места! – Пусть они теперь мучаются в догадках, кого из них он имеет в виду

– Сгори моя душа, – промолвил Налесин, – твой полководческий дар помог нам победить и сохранил наши жизни. Не говоря уже о твоей удаче. Я слыхал, ты везуч в картах, но тут дело куда похлеще карт. Я бы последовал за тобой, даже если б ты никогда не встретил Лорда Дракона.

– Ты наш командир, – чуть ли не перебивая Налесина, произнес Талманес, голосом если и не менее уверенным, то более сдержанным. – До вчерашнего дня я подчинялся людям из других стран потому, что так требовал долг. За тобой же я пойду потому, что желаю того сам. Может, в Андоре ты и не лорд, но здесь я готов признать тебя лордом и присягнуть тебе.

Кайриэнец и тайренец воззрились друг на друга, словно изумленные, что произнесли слова, продиктованные одним и тем же чувством, потом медленно, неохотно обменялись короткими кивками. Если они и не испытывали взаимной симпатии – лишь законченный болван поставил бы на это, – то сошлись на сходном мнении. В какой-то мере.

– Я пришлю своего конюха, пусть приготовит твоего коня к шествию, – сказал Талманес и слегка нахмурился, когда Налесин добавил:

– А мой ему поможет. Мы не должны ударить в грязь лицом, конь должен соответствовать торжественному моменту. И, сгори моя душа, нам нужно знамя. Твое знамя.

С этими его словами кайриэнец согласился подчеркнутым кивком.

Мэт не знал, что и делать: то ли истерично расхохотаться, то ли сесть и заплакать. Проклятые воспоминания! Если б не они, он бы давно ускакал прочь Если б не Ранд, никакой такой напасти на Мэта не обрушилось бы. Мэт мог шаг за шагом проследить путь, которым он пришел к этим воспоминаниям, – каждый шаг в то время казался необходимым и сам по себе представлялся последним, но в действительности неизбежно приводил к очередному. И в начале этого пути находился Ранд. И проклятый та'верен Мэт никак не мог взять в толк, почему поступок, который кажется абсолютно необходимым и, насколько он понимал, чуть ли не безобидным, всегда приводит к тому, что он все глубже увязает в трясине. Мелиндра перестала сжимать его загривок и принялась ласково поглаживать шею. А Мэту сейчас надо лишь…

Мэт поднял глаза к вершине холма и тут-то ее и увидел. Морейн, на своей изящно ступающей белой кобыле, рядом на черном жеребце высится Лан. Страж склонился к Морейн, словно прислушиваясь, и Мэту почудилось, будто между ними возник спор, короткий яростный протест с его стороны, но спустя мгновение Айз Седай, дернув за поводья, развернула Алдиб и скрылась из виду за гребнем склона. Лан остался на месте, наблюдая с Мандарба за раскинувшимся внизу лагерем. Наблюдая за Мэтом.

Тот вздрогнул. Голова Куладина будто и вправду скалилась над ним. Мэт почти слышал его голос. Меня ты, может, и убил, но сам точно в капкан угодил. Я мертв, а ты никогда не будешь свободен!

– Проклятье, просто великолепно, – пробормотал Мэт и сделал большой, взахлеб, глоток крепкого бренди. Талманес с Налесином, видимо, призадумались, что он этим хотел сказать, а Мелиндра согласно рассмеялась.

Около шестидесяти тайренцев и кайриэнцев, столпившихся неподалеку посмотреть, как два лорда беседуют с Мэтом, то, что последний приложился к кружке, восприняли как сигнал и. будто серенаду, затянули куплет собственного сочинения:

Кости будем метать, как бы они ни легли,

и девушек тискать, какого бы роста они ни были,

потом за юным Мэтом, когда б в поход он

ни позвал, сплясать нам с Джаком-из-Теней.

С присвистом смеясь и не в силах унять смеха, Мэт тяжело осел обратно на валун и решительно принялся опустошать кувшин. Должен же быть способ вырваться из этой паутины. Должен быть.

Ранд медленно приподнял веки и уставился на полог палатки. Он лежал раздетый, под одним одеялом. Отсутствие боли казалось чуть ли не ошеломляющим, однако чувствовал он себя даже слабее, чем помнилось. И он помнил. О чем-то он говорил, думал о чем-то… Кожу обдало холодом. Я не могу позволить ему взять над собой, верх. Я – это я. Я! Пошарив под одеялом, он нащупал на боку аккуратный круглый шрам, горячо пульсирующий, однако затянувшийся.

272