Огни небес - Страница 209

209

Поток, удерживающий язык Лиандрин, исчез, и она, успев лишь сглотнуть, опять заговорила:

– Пожалуйста, Великая Госпожа, клянусь, я нисколько не хотела… – От пощечины Могидин в голове у нее зазвенело, перед глазами заплясали серебристо-черные пятнышки.

– Однако есть… своя прелесть… в том, чтобы сделать нечто подобное собственноручно, – прошептала Отрекшаяся. – Осмелишься просить еще?

– Пожалуйста, Великая Госпожа…– От второй пощечины мотнулась голова, разметались волосы.

– Еще?

– Пожалуйста… – Третья чуть не вывихнула челюсть. Щека у Лиандрин горела как в огне.

– Если ты настолько неизобретательна, мне незачем тебя слушать. Слушать будешь ты. Кажется, то, что я для тебя придумала, привело бы в восторг и саму Семираг. – Улыбка Могидин предвещала еще меньше хорошего, чем улыбка Тимэйл. – Ты будешь жить, неусмиренная, но осознавая, что сможешь вновь направлять, если только сумеешь найти ту, которая распустит отсекший тебя щит. Однако это только начало. Эвон, пожалуй, обрадуется новой судомойке, и, уверена, супруга Арене захочет подольше и пообстоятельнее побеседовать с тобой о своем муже. Вероятно, твое общество им настолько понравится, что сомневаюсь, чтоб в ближайшие годы тебя выпустили за порог этого дома. И все эти долгие-долгие годы ты будешь сожалеть об одном: что не служила мне верно и преданно.

Лиандрин замотала головой, губы ее беззвучно шептали "нет" и "пожалуйста" – говорить она не могла, только плакать.

Повернув голову к Тимэйл, Могидин сказала:

– Позаботься о ней и отведи к ним. И скажи, пусть не убивают и не увечат ее. Я желаю, чтобы она верила, что может избежать своей судьбы. Даже тщетная надежда позволит ей жить – и страдать.

Опираясь на руку Чесмал, Отрекшаяся двинулась прочь, а потоки, удерживающие Лиандрин распяленной у стены, исчезли.

Ноги Лиандрин подломились, точно соломенные, она рухнула на пол. Однако щит остался – Лиандрин тщетно билась об него, ползя за Могидин и стараясь уцепиться за краешек ее шелковой сорочки, и судорожно всхлипывала:

– Сжальтесь, Великая Госпожа…

– Они – со зверинцем, – сообщила Могидин Чесмал. – Сколько вы ни искали, все без толку, пришлось мне самой их найти. Обнаружить же зверинец будет нетрудно.

– Я буду верно служить, – плакала Лиандрин. От страха ее руки и ноги будто в воду превратились, и ползком она не поспевала за Могидин. А ни Отрекшаяся, ни Чесмал даже не оглядывались на нее, ползущую позади. – Свяжите меня узами, Великая Госпожа. Что угодно сделайте! Я буду вашей верной собакой!

– На север направляется много зверинцев. – сказала Чесмал, в ее голосе слышалось желание загладить свой промах. – И все – в Гэалдан, Великая Госпожа.

– Тогда я должна отправиться в Гэалдан, – проговорила Могидин. – Ты раздобудешь лошадей порезвей и отправишься… – Дверь опочивальни отсекла остальные ее слова.

– Я буду преданной собакой, – всхлипывала Лиандрин, скорчившись на ковре. Приподняв голову, она сморгнула слезы и увидела, что Тимэйл глядит на нее, улыбается и потирает руки. – Мы могли бы одолеть ее, Тимэйл. Втроем, вместе, мы могли бы…

– Втроем? – засмеялась Тимэйл. – Тебе бы толстяка Эвона одолеть! – Глаза ее сузились, она изучала оградивший Лиандрин щит. – Да ты, считай, все равно что усмирена!

– Пожалуйста, выслушай! – Лиандрин тяжело сглотнула, но, как ни старалась, голос ее все равно оставался хриплым, хоть и жарким от нетерпения, когда она продолжила с лихорадочной быстротой: – Помнишь, мы говорили о раздорах, которые должны иметь место среди Избранных. Если Могидин так таится, она наверняка прячется от других Избранных Если мы схватим ее и передадим им, только подумай, какое место мы займем. Нас возвысят над королями и королевами! Мы сами можем стать Избранными!

На мгновение – о, благословенное, чудесное мгновение! – по детскому личику Тимэйл пробежало облачко сомнения. Но потом она отрицательно покачала головой:

– Ты никогда не знала, как высоко можно поднимать взор. Кто тянется к солнцу, рискует сгореть. Нет, думаю, я не сгорю, потянувшись чересчур высоко. Я буду делать так, как мне велено. Собью с тебя спесь, сделаю податливей и подготовлю для Эвона. – Неожиданно она улыбнулась, обретя в хищном оскале еще большее сходство с лисой. – То-то он удивится, когда ты приползешь ему ноги лобызать.

Тимэйл еще не приступила, а Лиандрин уже начала кричать.

ГЛАВА 35. Вырванная

Илэйн лежала на боку, подперев голову ладонью, черные волосы рассыпались по руке. Позевывая, девушка смотрела на Найнив. Что за нелепость! Зачем той понадобилось настаивать, чтобы тот, кто не отправляется в Тел'аран'риод, оставался бодрствовать? Илэйн не знала, сколько времени прошло для Найнив в Мире Снов; сама она пролежала тут добрых два часа, и ни книжку почитать, ни рукодельем заняться – вообще ничего не сделать, только смотреть на женщину, вытянувшуюся на узкой кровати рядом. Исследовать ай'дам толку нет – и так уже выяснено все, что можно. Илэйн даже попробовала заняться Исцелением спящей – наверное, употребила все свое знание Исцеления. Если б Найнив не спала, вряд ли бы она согласилась на такой опыт – она вообще невысоко ценила способности Илэйн в этой области, хотя, быть может, и разрешила бы девушке попробовать свои силы. Так или иначе, синяк под глазом у Найнив исчез. По правде говоря, для Илэйн выполненная задача оказалась самым сложным Исцелением, какое она когда-либо предпринимала, и этим, пожалуй, все ее искусство и исчерпывалось. Делать было абсолютно нечего. Будь у Илэйн серебро, она попыталась бы изготовить ай'дам; но, чтобы получить необходимое количество этого металла, нужно переплавить все монеты из кошелей. Да и Найнив отнюдь не обрадуется этому, как и второму ай'даму. Если б Найнив посвятила в их дела Тома и Джуилина, Илэйн могла бы позвать Тома и побеседовать с ним, чтоб не так скучно было.

209