Огни небес - Страница 187

187

– На второй день он призвал нас сдаться Тому-Кто-Пришел-с-Рассветом, – вставил Дарикайн, за что удостоился от Эдориона строгого взгляда. Тот явно был недоволен, что его перебили.

– И Куладин устраивает себе потеху с пленниками, – сказал Истин. – Там, где из лука не дострелить, но со стен все видно. И откуда хорошо слышны вопли несчастных. Испепели Свет мою душу, но я не пойму, то ли он желает нашу волю сломить, то ли просто так забавляется. Время от времени они разрешают крестьянам бежать к городу, а потом расстреливают всех из луков. когда бедолаги считают, что вот-вот окажутся в безопасности. Если, конечно, Кайриэн можно назвать безопасным местом. Всего лишь крестьяне, но… – Он не договорил и нервно сглотнул, словно только сейчас вспомнил, как Ранд относится к "всего лишь крестьянам". Ранд просто смотрел на Истина, но тот будто съежился и едва слышно вновь забормотал о бренди.

Эдорион воспользовался возникшей паузой:

– Милорд Дракон, главное, что столица продержится до вашего прихода, если вы сумеете добраться до города побыстрее. Первый штурм мы отбили с трудом из-за того, что загорелась Слобода…

– Пламя чуть не перекинулось на город, – встрял Истин. Насколько помнил Ранд, дома в Слободе, которая представляла собой город вокруг стен Кайриэна, были в большинстве своем деревянными. – Не будь поблизости реки, пожар обернулся бы сущим бедствием.

Второй тайренец продолжил, едва дав договорить приятелю:

– …но лорд Мейлан хорошо спланировал оборону, и у кайриэнцев, похоже, на время сыскалось мужество. – Последние слова заставили нахмуриться Мересина и Дарикайна, но Эдорион то ли не заметил их сердитых взглядов, то ли сделал вид, что не заметил. – Если повезет, семь дней, самое большее – восемь. Если вы сумеете… – Тяжелый вздох, и Эдорион будто весь сдулся. – Я не видел ни одной лошади, – заметил он словно про себя. – Айильцы верхом не ездят. А пешим маршем вам не привести людей вовремя.

– Сколько? – спросил Ранд у Руарка.

– Семь дней.

Мангин кивнул, а Истин рассмеялся:

– Сгори моя душа, да мы столько верхом сюда добирались! Если вы полагаете, будто способны за такой срок проделать тот же путь пешими, то, должно быть…– Почувствовав на себе взгляды айильцев. Истин откинул с лица прямые волосы. – В этом городишке есть бренди?

– Сейчас важно, не как быстро сумеем добраться мы, – тихо промолвил Ранд, – а как быстро успеете проделать обратный путь вы – если спешите нескольких своих людей и освободившихся лошадей возьмете заводными. Я хочу, чтобы Мейлан и Кайриэн знали: помощь идет. Но, кто бы ни отправился с этой вестью, нужно быть уверенным, что он будет держать язык за зубами, если его схватят Шайдо. Незачем Куладину знать больше того, что он сумеет узнать сам.

Истин побледнел – лицо у него стало светлее, чем у кайриэнцев.

Мересин и Дарикайн дружно упали на колени, схватили Ранда за руки и принялись их целовать. Он не отнимал рук, насколько хватило терпения. Один из советов Морейн, кстати, весьма здравый, заключался в том, чтобы не оскорблять людских обычаев, сколь бы странными или даже отталкивающими они ни казались – если только тебе не нужно до зарезу так поступить, но и в таком случае лучше дважды подумать.

– Мы пойдем, милорд Дракон, – еле слышно вымолвил Мересин.– Благодарю вас, милорд Дракон. Спасибо! Пред Светом клянусь, я скорее умру, чем скажу хоть слово – только отцу или Благородному Лорду Мейлану.

– Да пребудет с вами Благодать, милорд Дракон, – добавил второй кайриэнец. – Да пребудет с вами Благодать и да осияет вас вечно Свет! Я – ваш, до самой смерти.

Ранд позволил и Мересину заявить о своей верности милорду Дракону до гроба, а потом решительно высвободил руки и велел обоим лейтенантам встать. Ему не понравилось, как они смотрели на него. Эдорион окликнул их как своих гончих, но люди не должны так смотреть ни на кого – по-собачьи преданно, точно на милостивого хозяина.

Эдорион глубоко вдохнул, надув розовые щеки, потом медленно выпустил воздух:

– Полагаю, если выберусь из этой передряги живым, то могу и кое-что выиграть с этого. Милорд Дракон, заранее извините, если ненароком обижу, но не желаете ли заклад поставить? Пари – на тысячу золотых крон, что и в самом деле сумеете за семь дней обернуться?

Ранд обалдело уставился на Эдориона. Да он игрок под стать Мэту!

– У меня и сотни крон серебром не будет, не говоря уже о тысяче зо…

Тут вмешалась Сулин.

– У него есть заклад, тайренец, – твердо заявила она. – Пари принято, если ты поставишь десять тысяч чистоганом.

Эдорион рассмеялся:

– По рукам! И если проиграю, мне не жалко будет ни медяка! А вдруг я не доживу, чтобы выигрыш получить? Подумать страшно! Мересин, Дарикайн, идемте. – По-прежнему это звучало так, будто он собак к ноге подзывал. – Мы выступаем.

Ранд подождал, пока эти трое кланялись и пятились;

когда они отошли подальше, к своим лошадям, он повернулся к седоволосой Деве:

– Что ты имела в виду? Откуда это у меня тысяча золотых крон? Я в жизни никогда в глаза не видел тысячу крон, не говоря уж о десяти тысячах!

Девы переглянулись, словно решив, что Ранд помешался. Точно так же переглянулись и Руарк с Мангином.

– Пятая часть сокровищ, которые были в Тирской Твердыне, принадлежит тем, кто захватил Твердыню, и они по праву получат ее, когда смогут забрать причитающуюся им долю. – Сулин говорила тоном, каким ребенку втолковывают простейшие факты повседневной жизни. – Тебе, как вождю и тому, кто командовал в битве, полагается десятая часть от той доли. Тир покорился тебе как вождю, поэтому по праву победителя одна десятая Тира тоже твоя. И ты говорил, что мы можем брать в этих странах пятую часть – ты ее назвал… э-э… налог. – Она запнулась на непривычном слове – налогов айильцы не знали. – Десятая часть этого – тоже твоя, как кар'а'карна.

187