Огни небес - Страница 148

148

– Саммаэль!

– Саммаэль и Золотые Пчелы!

Да, Приспешники Темного погибали, причем чуть ли не сразу после того, как сближались с айильцами, но троллоки умирали куда дольше.

– Я не растреклятый герой! – заорал, ни к кому не обращаясь, Мэт, столкнувшись с очередным троллоком, имевшим медвежье рыло и волосатые уши. Для Мэта это был уже третий троллок. Тварь размахивала топором на длинной рукояти, с полудюжиной шипов и крючьев на обухе, а расширяющимся клинком можно было без труда одним ударом срубить дерево. Это страшное оружие летало в волосатых лапищах точно игрушечное. И все из-за Ранда – Мэт остался рядом с ним и в который уже раз угодил в самое пекло! А ведь Мэту от жизни надобна всего малость: немного хорошего вина, игра в кости и хорошенькая девица, или лучше три. – Зачем меня в это втянули? Не хочу! – Тем паче не хочется, коли где-то рядом ошивается Саммаэль. – Слышишь меня?

Троллок рухнул наземь с рассеченным горлом, и Мэт чуть ли не нос к носу столкнулся с Мурддраалом, только что убившим двух одновременно напавших на него айильцев. С виду Исчезающий походил на человека – хоть и одутловато-бледный, в черной пластинчатой броне, напоминающей чешуйчатую змеиную шкуру. И двигался он совсем как змея – быстрый, плавный и будто без костей;

черный как ночь плащ не шелохнувшись висел у Получеловека за спиной. И у него не было глаз – просто мертвенно-белая кожа на их месте.

Этот безглазый взор обратился к Мэту, и тот задрожал, страх липко потек по его членам. "Взгляд Безглазого – страх", – говаривали жители Пограничных Земель, а кому знать, как не им! Даже айильцы признавали, что взор Мурддраала ознобом ужаса пробирает до мозга костей. Страх – первое оружие этого создания. Получеловек надвигался на Мэта текучим бегом.

Взревев, Мэт бросился ему навстречу, закрутил копьем, точно боевым посохом, делая им выпады и ни на миг не прекращая движения. А в руке у Мурддраала был клинок такой же черный, как и плащ, меч, выкованный в кузницах Такан'дара, – если эта сталь хоть царапнет Мэта, то он, считай, мертвец, если только Морейн не поспешит со своим Исцелением. Но есть лишь единственный верный способ победить Исчезающего – непрерывная атака. Надо сокрушить Исчезающего прежде, чем он одолеет тебя, а всякая мысль о защите – один из способов умереть. Мэт даже мимолетным взглядом не мог окинуть кипящую вокруг него в ночи битву.

Клинок Мурддраала мелькал змеиным жалом, разил черной молнией, но – только отражая Мэтову атаку. Когда клейменная воронами, сработанная с помощью Силы сталь сталкивалась с металлом из плавилен Такан'дара, вокруг бойцов вспыхивало голубое свечение и словно трещала ударяющая рядом молния.

Внезапно стремительная, наотмашь атака Мэта достигла цели. Черный меч и сжимавшая его бледная рука отлетели прочь, и возвратным движением Мэт рассек Мурддраалу глотку, но на этом не остановился. Ударил в сердце, подсек одно подколенное сухожилие, резанул под другим коленом – и все молниеносно, одно за другим. Только тогда Мэт отступил от мерзкого создания; Мурддраал все еще катался по земле, загребая здоровой рукой и колотя по земле обрубком, а из ран хлестала чернильно-черная кровь. Чтобы считать Получеловека покойником, нужно еще подождать; он окончательно умрет лишь с заходом солнца.

Оглянувшись окрест, Мэт понял, что нападение отбито. Те из Приспешников Тьмы и троллоков, кто не был убит, спаслись бегством – по крайней мере, насколько видел Мэт, вокруг стояли одни айильцы. Правда, у них тоже были потери. Юноша сдернул косынку с шеи мертвого Приспешника Темного и тщательно обтер наконечник копья от черной Мурддрааловой крови. Если оставить ее надолго, то она запросто разъест металл.

В этом ночном нападении не было ровным счетом никакого смысла. Судя по телам, людским и троллочьим, что Мэт разглядел в лунном сиянии, ни один враг не прорвался за первую линию палаток. На большее они и надеяться не могли, слишком мало было число нападавших.

– Что ты там кричал? Карай чего-то? На Древнем Наречии?

Мэт, обернувшись, посмотрел на Мелиндру. Она была без вуали, кроме шуфа, на ней ничего не было. Рядом стояли и другие Девы, и мужчины, одетые ничуть не лучше, и нагота их мало заботила, хотя большинство айильцев без лишних проволочек направлялись в свои палатки. Нет у них надлежащего понятия о стыдливости, вот и весь сказ. Ну никакого стыда! А Мелиндра словно и холода не чувствовала, хотя от ее дыхания поднимались туманные облачка. Мэт взмок от пота, как и девушка, и теперь мерз – схватка за жизнь выиграна, и стужа схватила его своими ледяными лапами.

– Да слышал как-то, – ответил он девушке. – Мне нравится, как это звучит.

Карай ан Калдазар! За честь Красного Орла. Боевой клич Манетерена. Большая часть воспоминаний Мэта касалась именно Манетерена. Кое-что он знал еще до того, как шагнул в тот перекошенный дверной проем. Морейн говорила, это прорывается древняя кровь. Хорошо хоть, пока она у него из вен не вытекает.

Мэт направился к палатке, и Мелиндра обняла его за плечи:

– Я видела тебя, Мэт Коутон, с Исчадием Ночи. – Таково было одно из айильских прозвищ Мурддраала. – Ты такого роста, какой и подобает мужчине.

Ухмыляясь, Мэт левой рукой обвил талию Мелиндры, но выкинуть из головы нелепое нападение никак не удавалось. Как ни хотел, не мог, хоть мысли его и без того перемешались, перепутались со своими и чужими воспоминаниями. Зачем кому-то понадобилось устраивать бесполезную и безнадежную атаку? Не имея на то причины, никто не нападет на превосходящего численностью противника! Разве что полный болван. Эта мысль занозой засела в голове у Мэта, никак ее не вырвать. Без причины никто не нападает.

148